Родовой кинжал - Страница 62

Раздался очередной раскат грома, казалось, прямо у меня над головой. Я содрогнулась всем телом и не смогла подавить вскрик. Паника была уже готова захлестнуть меня с головой, и я проскулила, наплевав на гордость и свою решимость терпеть:

— Помогите! Ай!

Зарождавшийся в горле крик прервало крепкое объятие.

— Тихо, — сказал капитан. — Всех разбудишь. Где у тебя тут голова?

Он помог мне выпутаться из одеяла и скептически оценил мое состояние:

— Да, что-то совсем невесело. После твоих утренних подвигов не думал, что ты чего-то боишься, и уже тем более — обычной грозы. Я думал, их только манерные девицы боятся. И то только потому, что хотят в постель к кому-то забраться.

Клацая зубами и схватившись за голову, я ждала, когда в очередной раз прогремит гром.

— Не бойся, — спокойно и уверенно сказал капитан. — Я не позволю, чтобы с моей подчиненной что-то случилось.

Бабах!

Я пискнула и вцепилась в рукав Ярослава.

— Слабое утешение, да? — пробормотал он. — Знаешь, я никогда не утешал девушек, которые чего-то боятся. Все эти писки по поводу мышей и обмороки при виде лягушки мне казались несусветной глупостью. Ты боишься мышей, лягушек или темноты?

Я помотала головой, что должно было означать: «Нет, конечно!»

— Ты мне казалась такой смелой, неужели я в тебе ошибся? Ну-ка, соберись! Мила! Я кому сказал? Взять себя в руки!

По крыше застучали первые крупные капли. Я схватилась за рукав капитана уже обеими руками, но смогла подавить горячее желание залезть к нему на колени и засунуть голову под мышку — в такой позе я всегда спасалась от грозы. Пока я еще держалась, но что будет дальше? И как я потом смогу смотреть в лицо Волку? А если кто-то проснется и увидит это? Особенно Тиса! Она же возненавидит меня, и жизни тогда совсем не будет.

— Погоди-ка, это ведь не обычная боязнь грозы, да? Это грозовое безумие? — озабоченно предположил капитан, не делая попыток освободиться от моего захвата. Может быть, он решил, что так ему будет проще. — Я слышал о таком, но никогда не сталкивался. Тебя, наверное, в детстве громовицы похищали?

Я кивнула.

Он вздохнул, понимая, что мы уперлись в тупик. Да, бравый капитан, Сиятельный, никогда не оставался с паникующей и способной потерять разум девушкой один на один, когда ни холодный взгляд, ни приказ, ни окрик не поможет.

Гроза усиливалась. Я зажмурилась так крепко, что перед глазами поплыли разноцветные круги. Меня начало трясти крупной дрожью. Ярослав осторожно, словно на горящие угли, положил мне ладонь на голову и неумело погладил.

— Ярик! — раздался яростный шепот Чистомира. — Что ты, как пацан малолетний, сидишь? Действовать надо. Сейчас она вообще с ума сойдет, тогда кошмар начнется, поверь мне!

Волна радости пробилась сквозь панику. Мирик! Мой драгоценный друг! Он проснулся и сразу понял, что меня нужно спасать.

— Ложись, — приказал Дуб то ли мне, то ли капитану.

Я раскрыла глаза и с удивлением увидела, что капитан повиновался.

— Давай веревку, потом падать в обморок будешь, — шипел Мирик, спеленывая меня одеялом. — Так, хорошо. Держи ее покрепче. Мила, это же твоя первая гроза в этом году, да? Я так и думал. Да держи ее, Ярик, прижимай к себе покрепче! Ты справишься или тролля будить?

Друг детства обвязал меня так крепко, что я с трудом могла дышать, несколько раз перепроверил узлы при свете огонька и уложил меня между собой и Волком.

— Просто красота, — прошептал он, посмеиваясь. — Ты сейчас лежишь между двумя женихами, такими желанными для большинства благородных девиц на выданье! Да любая девушка за это полжизни бы отдала! А у тебя такой кислый вид, что я начинаю сомневаться в своей привлекательности.

Я слабо улыбнулась, благодарная Чистомиру за попытку разрядить ситуацию.

— Не волнуйся, теперь ничего плохого не случится. Почему же ты, дурочка, меня раньше не разбудила? Почему? Я бы тебя тогда поудобнее устроил. Не хмурься — вон смотри, твой капитан так за тебя волнуется, что его даже мутить перестало. Верно, Ярослав?

— Да, — выдавил из себя Волк.

Не знаю, сколько времени мы вот так лежали. На улице вовсю бушевала гроза, и я даже слышала завывания громовиц, но так ли это, спросить у парней не могла — изо всех сил сцепляла зубы, чтобы не стонать. В какой-то момент я отбросила все приличия и уткнулась Ярославу в грудь лбом, ощущая равномерное колебание грудной клетки и наслаждаясь запахом Волка. Он пах, как пахнет любой взрослый, сильный и уверенный в себе мужчина. Я глубоко втянула в себя этот запах, надеясь, что немного от спокойствия капитана передастся и мне.

В какой-то момент я перестала слышать шепот Чистомира, который убеждал меня в том, что все будет хорошо, и даже ощущать ласковые поглаживания его рук. Гроза полностью захватила меня, и я уже ничего не соображала. Мое тело было где-то в фургоне, а душа мчалась по тяжелым грозовым тучам, играла в свете бликов молний и наслаждалась мощью стихии.

А потом в какой-то момент все закончилось, и, совершенно измученная, с невероятно болевшими от судорог мышцами, я провалилась в тяжелый глубокий сон без сновидений, пригревшись на груди у Волка. Кажется, он не возражал или просто был рад, что все закончилось.

— Это что такое?! — Пронзительный крик Тисы ворвался в мой сон. — Что это?

— Успокойся, — негромко велел Ярослав сонным голосом. — Разбудишь.

— А ты… она… вы ночью… — От этого крайне растерянного и полного ревности голоса я окончательно проснулась и сразу поняла, что вызвало такое возмущение у воительницы.